Вводное замечание
Кино как симптом
Женщина как инструмент и препятствие: случай Юлия Райзмана на фоне советской модернизации [1]
Образ матери в советской «военной» визуальной культуре 1940-х годов и производство аффекта [40]
1. «Техника Агамемнона» и уровни ситуативного кодирования
2. Семейный код и производство аффекта в довоенной советской культуре
3. Эксплуатация образа матери в советской военной пропаганде
4. Послевоенная монументальность и подавление аффекта
Locus amusos: «особый путь» колониального и постколониального дискурса в отечественном кино [63]
Фрагмент в искаженных пропорциях: о природе позднесоветского декаданса
Скромное обаяние позднесоветского интеллигента: об одном из канонических типажей Олега Янковского[136]
1. Соль земли
2. Об интеллигентности и взрослости
3. «Полеты во сне и наяву»: сорокалетние несовершеннолетние
4. «Полеты во сне и наяву»: отсутствие контроля
5. «Полеты во сне и наяву»: герой и героика
6. Заключение
Кинопоказ
Крепкие мужчины в галифе: о «номенклатурной трилогии» Юлия Райзмана (1950‑е)[152]
1. «Кавалер Золотой Звезды» на фоне сталинского «большого стиля»
2. «Кавалер Золотой Звезды»: номенклатурные персонажи
3. «Кавалер Золотой Звезды»: коллективные и «этнографические» персонажи
4. «Кавалер Золотой Звезды»: Великий зодчий коммунизма
5. «Урок жизни»: номенклатура в жанре интимного портрета
6. «Коммунист»: легитимация через обращение к первоэпохе
Кино как жест
Деконструкция оттепельной «искренности». «Спасите утопающего» Павла Арсенова и конец советского мобилизационного проекта 1960‑х[202]
Память как травма: «Застава Ильича» (1964) М. Хуциева и «Три дня Виктора Чернышева» (1967) М. Осепьяна[212]
Любовь среди развалин: «Маленькая Вера» (1988) Василия Пичула[216]
«Идиллическая мина» под базовым советским мифом
Советское строительство: эротические коннотации
Строители руин
Кинопоказ
Проработка травмы на рубеже эпох: «Бакенбарды» (Юрий Мамин, 1990)[253]
Авторские языки кинематографа
Диверсификация паранойи: «М» Фрица Ланга и «Великий гражданин» Фридриха Эрмлера[269]
1. «М»: экспозиция как эстетическая позиция
2. «М»: структура и паранойя
3. «М»: унанимизм и психодрама
4. После «М»: управляемая кинопаранойя по‑голливудски
5. Управляемая кинопаранойя по-советски: «Великий гражданин»
Проект моста между землей и небом: символический лексикон Андрея Тарковского в «Катке и скрипке»[320]
Шарик прилетел: киносимволизм Альбера Ламориса
Заглянуть за горизонт: советский человек в поисках новых смыслов
Простые вещи: неосимволизм «Катка и скрипки»
Идиллический пейзаж после битвы: «Барышни из Волчиков» Ярослава Ивашкевича и Анджея Вайды[365]
1. Эллинистический пролог: Геракл Фарнезе
2. После катастрофы: буколический миф и техника экфрасы в «Барышнях из Волчиков» Ярослава Ивашкевича
3. Фильм Анджея Вайды: переформатирование структуры
4. Вместо эпилога: «ангел Джорджоне»
Не то, что нынешнее племя: «Дуэлянты» Ридли Скотта[399]
1. Жанр как упакованное удивление
2. Сюжет об удивительной дуэли: версия Джозефа Конрада
3. Дуэль чести: краткий очерк эволюции одного аристократического института
4. Сюжет об удивительной дуэли: версия Ридли Скотта
4. Эпилог: идиллическая рамка
Единство личных и общественных интересов: этика и эстетика подглядывания в «Служебном романе» Эльдара Рязанова[464]
Кинопоказы
По ту сторону лжи: «Ностальгия» А. Тарковского (1983) как традиционалистский текст[480]
Face à la mer: «Четыреста ударов» (Ф. Трюффо, 1959)[488]
Вышел ежик из тумана: эгомифология детства в анимационных фильмах Юрия Норштейна[502]
По ту сторону идиллии: химерические миры Ивана Максимова[508]
Приложение 1. Лакунилингус, или О прагматических аспектах советских языков умолчания[516]
Умолчание как базовое социокультурное действие
Два источника, две составные части советских режимов умолчания
Умолчание по-советски
Приложение 2. Перенастройка киноглаза